Надо прожить не бунтуя,
От нас ли чреда перемен?
От нас ли низкие тучи?
И холод промерзших стен?
Звуков от нас многоликость?
От нас ли игра теней?
Мы думаем: «Мы владыки!» -
Что можно придумать смешней?
* * *
Небес свод красиво выгнут;
Месяц на небе — ладья.
Кто сказал: «Души гибнут».
Что это за судья?
Кто ему дал право
Втаптывать правду в навоз?
Где разводил отраву?
Откуда ее принес?
С какого такого края?
Сила - где у него?..
Про душу никто не знает
Кроме Владыки всего.
* * *
Надо жить - не считая дни,
И не думать — все тебе можно,
Не питаться сахарной ложью:
Глупых манят болота огни.
Не оценят твоих острот,
Не оценят твоих насмешек;
И в игре из «орлов и решек» —
Невеселый ждет поворот.
* * *
Не навечно дана красота,
Не навечно — на срок короткий;
Вон теснятся домов коробки,
И заря - словно морс пролита.
Есть пожары, и есть грома,
Есть другие стихий забавы.
Луговые ложатся травы,
Превращаются в мусор дома.
* * *
Ни честь, ни слава не спасут,
Не выкупят большие деньги:
В костюм торжественный оденут,
В печальный город унесут.
И все отбросишь, чем жилось —
Все эти строки и картины,
Все миг единый опрокинет,
Как гриб ногой раздавит лось.
* * *
Никто не губит нас. Никто!
Нам дадено — мы отцветаем;
Так лепестки свои теряет
Обычный луговой цветок.
Да, отцветай, и не кори, —
И не ищи здесь виноватых.
Уход крутой есть, и покатый.
Под утро гасят фонари.
* * *
Не все наказаны пороки
Под неусыпною Луной;
Очень запутан путь земной,
И сердца непонятны строки.
Но ясно — всем держать ответ
За наши мерзости земные.
Напрасно думают иные,
Напрасно думают, что нет.
* * *
Ночь — для того, чтобы думать;
Ночь потому и темна, —
Хочет поднять твою душу
До яркости звезд она.
Днем мы с тобой приземленней
Кучами мелких забот,
Желаниями и влюбленностью,
Которых так низок полет.
* * *
Не надо грустить, уходящий, —
Во всем видеть ржавую жесть,
А может ты больше обрящешь
Там, чем утратишь здесь.
А может Земли рассветы —
Осколочек новых зорь,
А может быть здешнее лето —
В сравнении с грядущим — хворь.
* * *
Говорят: исчезают виды, —
Жили-жили и, вот тебе на...
На Высокость хранить ли обиды - тебя
Нам, бегущим по жизни волнам?
Да, возможно и мы - как вид
Эту землю оставим однажды.
Почему-то живет в нас жажда
Унестись в лучший мир, как болид.
* * *
Казалось — цветы удачи
Однажды к ногам упадут;
Признания буланый прискачет,
Бриллиантик сверкнет в пруду.
Приблизится радость мелькая,
Поверишь надежде почти...
Но, жизнь — далеко не такая,
Не сон безрассудной мечты.
* * *
Ах, чувства! Как мне побороть их?
Как искорежить, искрошить?
Ведь состою я сплошь из плоти,
И лишь щепотку — из души.
Душа страдает очень тихо,
Зато ревет сиреной плоть;
Вот и жалеешь бунтариху —
Несешь ей самый лучший плод.
Душе гораздо меньше трети
Отдать способен, знаешь сам.
Душа твое пока что терпит
Низкопоклонство телесам.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Поэзия : Стыд- - Eduard Schäfer Я не упоминал в страничке знакомства со мной, что моя христианская
жизнь была похожа на скалистые горы, где всё и прекрасные вершины и
смертоносные расселины.
Так получилось, что момент своего " обжигания " я не осознал, считая,
что это Бог меня оставил...
В общем, я оказался,как бы не было мне больно это писать, в тюрьме.
Мне дали 6-месяцев, из которых я отсидел, по милости Божией только
3 месяца. В момент моего заключения я всё осознал, понял все свои
ошибки, а самое главное я ещё крепче полюбил Бога.
У меня было много знакомств с заключёнными, я честно им рассказывал
о себе и моих отношениях с Богом,после этих бесед многие стали тянуться к Богу, к поиску истины...
Однажды, будучи уже долгое время на свободе, я поехал с братьями
отвозить одного гостя в другой город, в тот в котором я сидел, не
заметно для себя ,я оказался в районе , который прославился своей
преступностью. Мы вышли из машины, чтобы проводить брата до дома,
на какое-то время мы остановились и краем глаза на углу улицы, который
оказался "точкой" я увидел, парня с которым был в одной тюрьме,
он был "дилер". Он стоял, вид его был измучен, он смотрел в мою сторону, ища моего взгляда, видно, что он хотел со мной поговорить,
но я молча отвернулся, потом мы сели с братьями в машину...
Приехав домой я открыл Слово Божие, мне открылись вышестоящие места песания, я упал на колени долго рыдал и каялся.
Я был много раз в том городе, в том районе, но того человека я больше
не видел, и если бы Господь дал мне вновь с ним встречу, подойдя к нему, в первую очередь я бы сказал:" Прости меня, Гена..."
